Раздать сценарий - Страница 144

144

А рядом с бездыханным телом на боку, облокотившись на локоть, лежит застывший Макс. Подбитое лицо сосредоточено, в вытянутой руке что-то темное, металлическое, но это не холодное оружие.

Да я же видел ее! На входе в «Привокзальный»! Как он сказал? Амулет? Но это далеко не амулет и наверняка не из мира, не знающего магию.

Ошарашенная толпа с опаской смотрит то на таинственную штуковину, то на убитого. Все держатся на почтительном расстоянии.

— Макс! — позвал я, чтобы он обратил на меня внимание, пока я бегу к нему. Тяну руку: — Хватайся!

— Не все так плохо… — тихо пробормотал иномирец.

Тот, постанывая, вцепился в ладонь и встал на ноги.

— Как ты вовремя, елки-палки! — остервенело зыкнул он, однако тут же осекся — посетители, осмелев, стали сжимать круг.

Библиотекарь вытянул руку с предметом к потолку. Указательный палец нажал на нечто вроде крючка.

Именами Восьми Богов! Опять этот хлопок и пронзительный писк в ушах! Так и оглохнуть недолго. Отвратительное ощущение. С потолка посыпались опилки и глиняная пыль — там образовалась дыра. Люди отпрянули теперь уже с настоящим ужасом. Все их любопытство кануло в бездну. Пришелец воспользовался замешательством и стал водить устройством налево-направо, направляя на попавших в поле зрения торпуальцев. Дополняет картину его бесстрастное отрешенное лицо. Нет злости, боли и отчаяния. Высеченная из камня маска.

— Валим отсюда.

Не выкрик, не ор, а констатация факта. Он ринулся к дверям, все еще внушая собравшимся страх. Я не отстаю. Слава Лебесте, никто не осмеливается нападать. Спасибо вам, спасибо милостивым Богам!

Покинув трактир, мы побежали по улице. К счастью, старик, подвезший меня, замешкался и еще не отъехал. Он недоуменно обернулся и начал было причитать, но его возмущения мне сейчас нужно в последнюю очередь.

— Заткнись! В Тихие Леса, быстро! — взревел я, не церемонясь.

— Дык ведь как, кобыла-то… — попытался возразить он.

— Быстро!!!

Он стеганул лошадь, и та рванула телегу что есть мочи. Я утер заливающий глаза пот и посмотрел на Макса. Дышит тяжело, взгляд его смотрит вроде бы и прямо, но несфокусированно, словно он просто-напросто таращится на что-то ненавязчивое, например, на огонь. Так может смотреть слепой, пронзая человека бесконечно глубоким взором, чужим и отстраненным.

— Что ты там натворил? — не скрывая неудовольствия спросил я, рассматривая кровоподтеки на его лице.

— Не хотел платить за еду, — бесцветно ответил Макс.

— Как это?!

— Так это. У них там, оказывается, нельзя сидеть просто так, ничего не заказав. Тут все такие дебилы что ли или как?

— А почему бы тебе не заказать чего-нибудь?

— Видимо, все… Да не хотел! Нехрен заставлять меня делать то, чего я не хочу! — пролаял он.

Да уж. Какой же у него тяжелый характер, сил нет. Принципиальный как нольби, упертый как кримт, иногда туп как тролль.

Стоит признать, я совсем не ожидал такого поведения от торпуальцев: беспощадные, преисполненные желчи. Стая. Откуда столько негатива? Не окажись у Библиотекаря его диковины — быть беде. Мы покинули окраины города и вышли на ухабистую дорогу.

Телегу раскачивает, извозчик предпочитает ничего не говорить и не оборачиваться. Тем лучше.

После влажного воздуха Торпуаля, плесени и кусачего холодного ветра по утру голова кружится, а легкие работают как кузнечные меха. Не зря говорят, что Картаго не любит Торпуаль. Я мельком поглядываю на Макса — он, как говорится, словно тролль перед ночью. Расстроен? Равнодушен? Так сразу и не поймешь. Наиболее всего в его глазах, наконец обретших чувства, читаются отчаяние и смирение, как у преступника перед казнью. Лицо по-прежнему ничего не выражает. У людей, впервые убивших себе подобного, подобные припадки случаются часто. Но первая ли жертва Макса осталась там, в трактире? Откуда знать, что он успел натворить той штуковиной в своем мире? Я решил приберечь разрывающие меня вопросы на потом; ни ситуация, ни настроение к этому не располагают.

— Эта, там в мешке яблоки. Ежели чего — не стесняйтесь, — не оборачиваясь промямлил старик. Без особой злобы. В тоне куда больше усталости.

Стесняться никто не думал. Яблоки оказались сушеными, крупно нарезанными и вкусными. Иномирец жевал механически, просто из-за того, что надо. Да и чем еще заниматься в дороге? Наше счастье, что вслед не отправили погоню. Хотя кто его знает…

Погода хмурая, дует неприятный прохладный ветер, солнце спрятано за тучами. Кая'Лити размытые, темно-серые на фоне пепельного неба. Не знай я, сколько времени, подумал бы, что вечереет. Дыхание приближающейся осени дает о себе знать. Пора бы раздобыть одежду потеплее. Я невольно поежился и снова посмотрел на Библиотекаря, едва не подавившись — тот сидит в одной рубахе, да и та вся перепачкана кровью.

— А где твой плащ?

— Остался в номере, — не глядя на меня проговорил Макс.

— И мешок?

— По-твоему я его в карман спрятал что ли?! — огрызнулся он.

— Плохо дело…

— А что, мне надо было бросить все и побежать за тем барахлом?! — вспылил тот.

— Я всего лишь спросил. Скоро приедем?

Старик обернулся, откашлялся и каркнул:

— А хоть сейчас вставайте на телегу, дабы видеть лучше. Вот вам, милсдари, и выгоны, там — пашни, а это сами Тихие Леса.

Крутая дорога идет вниз, где в окружении леса расположился городок. Почему его до сих пор не переименовали в поселок? Очевидно, виной тому старая церквушка Всеединого; и никакого намека на храм Сиолирия! Вот так номер. Все дома построены из темных сортов дерева — как почерневшие от времени декорации. Есть в этом что-то мрачное и гнетущее. На окраине стоит мельница, рядом ферма. Недалеко от нас на отлогой горе пасутся коровы.

144