Раздать сценарий - Страница 52

— Да такое! При попадании глюкозы в организм мерга циркуляция крови усиливается. Настолько, что сердце просто не выдерживает нагрузки и разрывается. Да, мерги тупы — они ничего не соображающие идиоты, но назвать их самоубийцами трудно. В противном случае Ферленг не знал бы такой расы. И почему вы постоянно говорите про муку? Что в ней такого?

Жена, сидящая рядом с Фидлом, невольно усмехнулась, галантно прикрыв рот спрятанной в рукавице ладонью, а сам староста кивнул в сторону подноса:

— А сам как думаешь, Трэго? — победно произнес он.

Я склонил голову и обнаружил, что печений почти не осталось. При этом рука моя застыла на полпути ко рту, пальцы цепко сжимают выпечку. Более того, я как будто очнулся и не понимаю где я — челюсти мои жуют, плащ-мантия усыпан крошками.

— Именами Восьми Богов… — пролепетал я. — Какого…

— Теперь понимаешь?

— Но я совершенно не помню, как съел все это! Что вы в нее подбрасываете? Может, мерги и все прочее нам просто причудились?

— Ну, не скажу, что наша мука волшебная, но уникальная — это да. Кто хоть раз пробовал наши пирожные, хлеб или любое другое кондитерское изделие, никогда не сможет смотреть на мучное как прежде.

— Невероятно… — я вспомнил, что в трактире налегал главным образом на хлеб. Тогда, после первой ночи, когда вкусил торт. Чудеса. Вкус… Недостаточно слов, чтобы охарактеризовать его. Он живительный. — Откуда вы ее берете? У вас припрятаны маги? Подпольный цех? Что-то иное?

Фидл невесело усмехнулся:

— Нет, у нас есть поле, там-то и прорастает удивительная пшеница. И знаешь, только на нем она такая необычная. Просто есть другое поле, что в противоположном конце, так нет же, на нем все как у всех. Мы сравнивали муку и проверяли эффект на путниках для пущей убедительности. А один и тот же путник, два раза проезжающий через нашу деревню, один раз оставил на чай Бео, другой раз — нет. Как ты сам понимаешь, во второй раз подавался хлеб, испеченный из обычной муки.

— Замечали что-нибудь необычное на поле?

— Сразу и не сказать… — задумался староста. — Знаю, что оно никогда ни морозам, ни жаре не поддавалось. Стоит себе точно заколдованное, айда засеивай.

— А семена вы используете с этого поля?

— Поначалу да. Боялись, что больше такой муки не получится. Тогда еще мерги нам не докучали. Но один раз пьяный Сахан вышел под утро в поле и засеял его обычной пшеницей. Ох, материли же его еще тогда большие пахари, как сейчас помню. А ругали зря — пшеничка выросла просто сказка… — мечтательно завершил староста.

— Стало быть, дело в поле, — заключил я.

— Мы тоже так подумали, — подала голос Роза. — Мужики наши построили мельницу. Прямо там, чтобы дела шли быстрее. Сначала там была надстройка — все боялись, что мерги штурмовать будут. Но нет. Их интересует только наша выпечка.

Она потянулась за печенькой, с легким смешком взглянув на меня. Они-то, небось, привыкли есть в меру, голову не теряют.

— Занимательно… А что остальные «детективы» говорили об этом?

— Да ничего. Студенты, чего с них взять, — беспомощно развела руками бела Нейксил.

— Эй, я тоже студент! — возмутился я, а староста с укором посмотрел на супругу. Та пристыжено отвернулась, пробормотав что-то вроде извинений.

— Время от времени обещали, что подадут заявку в какой-то комитет…

— Комитет исследований, что в департаменте магических дел.

— Да, может быть. Но, чувствую, никто так и не обратился. То ли забыли, или до нас руки еще не дошли…

Я с шумом вздохнул и объявил:

— Так. Надо будет сходить туда и глянуть на это ваше хваленое поле. А напишите-ка мне рецепт тортика вашего… Будем чесать макушку.

Глава 6. Макс

Вдали видна светящаяся красным буква «м». Я несу пакет в руке, довольный до безумия, Зеленый идет рядом и, кажется, выглядит довольнее меня.

— Ну чего, обмоем что ли, Рембо? — ехидно спросил он.

Я ж вам говорил, что ассоциация возникнет только одна.

— Куда ж мы денемся! — бойко ответствовал я, сияя.

— Созовем наших и… Погоди, — у него зазвонил телефон, бесцеремонно вклинившийся в нашу беседу. — Да… Привет, малышка… Что?.. Хорошо все? Ты где?! Сейчас буду! Макс, я побежал машину ловить!

— Что случилось?

— Да Юльке плохо было. С желудком чего-то. Боится одна, — он говорит быстро, дыхание прерывается, как если бы он пробежал километров десять без остановки.

— Я с тобой!

— Нет. — Он предостерегающе замахал рукой. — Ты давай домой дуй, а то на автобус не успеешь. Времени первый час!

— Точно помощь не нужна?

— Да точно! Езжай, будь осторожен! — не договорив фразу, он ринулся к дороге.

Мне ничего не осталось, кроме как смиренно пойти в метро. Машину ловить не буду, а то финансы запают не романсы, а тризну. Вообще сейчас денежный вопрос лучше забыть и постараться о нем совсем не думать. Как и о поясе, что сокрыт под просторной футболкой. Я придерживаюсь такого принципа, что если хочешь что-то спрятать — положи на самое видное место. «Фуражки» не пугают нисколько. Не заметят, не заподозрят. Бакс бы назвал это «полем искажения реальности» или как-то так. Силой сознания. Визуализацией. Моделированием реальности. Ну у него и задвиги! А зачем ты купил пистолет, если боишься быть пойманным? Тоже мне, чудак. Уверен, вы согласились бы со мной, скажи я, что человеку, купившему ствол для постоянного ношения, в том числе и для самообороны, как минимум глупо опасаться «рассекречивания». В противном случае покупка выглядит сущим выбросом денег.

Платформа. Кладбище будничных звуков. Место, разительно отличающееся от своей же копии с разницей в двенадцать часов. Никакой суеты, никаких бабок с тележками, кучи студентов с их огромными рюкзаками, настоящих ватаг офисных работников в неизменных рубашках с мокрыми пятнами под мышками и на спине. А поскольку я на конечной, то мне отведена почетная роль войти в вагон первым. И единственным. Усевшись поудобнее, я выудил из кармана старенький плеер и включил музыку. На пятьдесят минут я могу отключиться от мира сего, главное не уснуть и не проехать свою станцию.