Раздать сценарий - Страница 102

102

На Сытной вдоль домов установлены фонари: вычурные, изящные и одновременно с этим гротескные, грубые. Стилизованные под деревья, извивы змей, копья и сюрреалистически ломаные, будто гнутая проволока — своя определенная часть фонарей принадлежит хозяину, владеющему собственными территорией и заведением, что стоит на ней. Вы подумаете, что фонари на масле или, не приведи господь, от электричества? Ха! Нет, само собой несколько фонарей, так скажем, натуральны, вон фонарщик что-то меняет или подливает, издалека не поймешь. Преимущественно же свет неестественный, магический, холодноватый, какой-то чужой. Весь этот сумбур всеми цветами радуги окрашивает опустившийся на город полумрак. Если без шуток, эта мерцающая мишура напрягает и воспринимается тяжеловато. И как люди выживают в ночных клубах? Загадка.

— Трэго, слушай, — устало сказал я, — ты бывал в Бухенвальде? Ты что, когда-то голодал так, что сутки без еды для тебя не проблема?

— Ты не поверишь, но все проще некуда — есть люди, не приветствующие ежечасный скулеж по себе любимому. Что ты скажешь на это?

— Только одно: мы скоро?!

— Почти пришли, — оповестил маг.

Через пару минут наш ночной променад завершился. Конечной точкой стало здание в виде пивной бочки, перевернутой на бок, чей эффект обеспечила специфичная облицовка стен. И не лень было приколачивать массивные атрибуты, чтобы декорация выглядела максимально правдоподобной. Громоздкая кованая табличка с размашистыми завитушками гласит: «У старины Волена». Около входа спит парочка типов, грязных и неопрятных. Не думал, что в эпицентре архитектурного безумства и специфического лоска, не пышного, но утонченного, с атмосферой легчайшего очарования, эфемерного, но такого навязчивого можно встретить зрелище, больше присущее темной подворотне какого-нибудь мрачного города, но никак не столице королевства. Все же она предстала вылизанной и аккуратной, напоминающей одетого с иголочки сынка богатых родителей, холеного, не позволяющего появиться ни одной складочке на брюках, ничему, что могло бы повредить его облику. Но ассоциация с женщиной мне понравилось больше.

Заметив мой взгляд, Трэго хмыкнул:

— Недолго им лежать. Вон в окне женщина уже обращается в Подачу.

— Что еще за Подача?

— В домах установлена кнопка сведений, ее еще называют красная кнопка. В обязанность граждан входит своевременно использовать ее. Особенно здесь, вблизи от центра. Сориним, наш король, страстно печется о состоянии улиц Энкс-Немаро, их внешнего вида и опрятности, а также требует поведения, достойное города такого порядка. Репутация превыше всего! Поэтому если видишь пьяного — звони, первые признаки зарождения драки — звони! И вообще, коли носишь с собой документ, удостоверяющий личность, то проявляй гражданский долг…

— И будь кляузником! — хмуро закончил я за него. — А что дальше-то, после нажатия?

— А дальше сигнал поступает в единую службу, один из секретарей определяет характер проблемы и соединяет с нужным департаментом. Ты, кстати, видел их главное здание — круглое, из красного гранита.

Из соседней харчевни в обнимку вышли двое изрядно поддатых мужиков.

— Кастиан, я не дойду до дома, клянусь своей бородой, — с самым серьезным видом втолковывал один другому.

— Я… Я тоже, клянусь твоей бородой. Что будем делать?

В ответ его приятель рыгнул, протяжно, как певец, взявший соло. Закончив, он довольно почавкал и не ответил.

— Боюсь, я немного не разобрал, Тильк.

— Я говорю, раз мы не можем идти до дома, то надо идти в корчму! — со знанием дела твердил Кастиан. — Не оставаться же нам на улице?

— Точно. Только обними меня, Кастиан, а то я подмету бородой эту улицу! И отрасти свою, а то моей клясться не дело. Она ж не шлюха, чтоб ей пользовались!

Поравнявшись с нами, они раздосадованно проворчали:

— Мечтатели…

— Слабаки…

— Девственники!

Я не стал отвечать им. Лучше еще раз докопаться до мага.

— Может, пойдем? Ты там чего, молишься что ли? А то неровен час и на нас настучат.

— Да не бойся ты, драки тут редкость.

— Вообще-то я не об этом… — вздохнул я. Тяжело общаться привычным языком — многое из нашего сленга для мага незнакомо и малопонятно, а что можно понять, то обязательно не так, как следует. — «Настучать» имеется в виду «сообщить».

— А за что? — потупился Трэго. — Мы же не пьяные, драк не устраиваем, не горланим…

— Вот потому и донесут. Слишком это неправдоподобно вблизи пивнушек. Увидь я таких личностей, сразу бы заподозрил неладное… Ну, вообще да, вам-то теракты не знакомы, чтобы бояться странно ведущих себя персонажей.

— Пойдем! А то ты разболтался что-то. Есть перехотел что ли? Э-эй!

Не слушая его я рванул к двери и рывком отворил ее. На меня обрушилось облако многочисленных криков, воплей и галдежа. Словно водой окатили.

— Шумоизоляция, однако, — обалдело проговорил я.

Светлое просторное помещение. Много столиков, по левой стене тянется барная стойка, напротив входа — открытая кухня как в японских ресторанах, если считать телевизионные сериалы достоверным источником.

Соблазнительный аромат жареного мяса заарканил мою голодную натуру, притягивая и маня к себе, а легкий, едва уловимый запах душистого хмеля с трудом различался в смеси перегара, курева и пота.

— Пошли к бару, — бросил Трэго и уверенной походкой направился к стойке.

За деревянной перегородкой как уж вертится высокий, с животиком, усатый мужчина с невероятно шустрыми глазами; если бы жизнь человека сокращалась, когда глаза неподвижны, я непременно записал бы здешнего хозяина в список бессмертных. Его пунцовое лицо усыпано крупными каплями пота; и действительно, в трактире настолько душно, что не с красной рожей может быть только труп.

102